Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Страница 115

115

Мысли Кэлен потекли по другому руслу. Теперь д'харианцы могут уснуть спокойно, одержав победу над врагом и вкусив сладость мести. Однако она обнаружила, что ее собственную жгучую ярость эта победа не удовлетворила.

Довольно скоро лошадь Кары перешла на рысь, а потом на шаг. Топота копыт впереди слышно не было, стояла лишь холодная зимняя тишина. После рубки, шума, гама и столпотворения в лагере Имперского Ордена тишина пустой равнины несколько подавляла. Кэлен казалось, что она лишь ничтожная песчинка где-то в пустоте.

Усталая и замерзшая, она натянула получше волчий тулуп. Ноги дрожали. Было ощущение полной опустошенности. Кэлен уткнулась Каре в плечо. Меч Ричарда огромной тяжестью висел на спине.

– Ну, – бросила через плечо Кара, когда они уже довольно много проехали по огромным просторам, – если мы будем делать то же самое каждую ночь еще годик-другой то, пожалуй, изничтожим их всех.

Впервые за все время Кэлен едва не засмеялась. Едва.

Глава33

Когда Кэлен с Карой въехали в свой лагерь и медленно продвигались среди раненых, смертельно усталых и спящих д'харианских солдат, до рассвета оставалось лишь несколько часов. Кэлен уже думала, что им, возможно, придется отыскать какое-нибудь безопасное местечко на равнине, чтобы поспать и дождаться дня, но им повезло. Небо слегка просветлело, появившиеся между облаками звезды указали путь. В тусклом мерцании звезд они с Карой разглядели на горизонте темные громады гор. При наличии такого ориентира они могли спокойно углубиться в равнинные земли и обогнуть Имперский Орден, а затем устремиться на север, к своим.

Их ждали. Со всех сторон бежали радостно горланящие солдаты. Кэлен даже смутно почувствовала гордость: она предоставила этим людям то, что им было больше всего сейчас необходимо, – возмездие. Сидя за спиной Кары, Кэлен махала рукой. И улыбалась исключительно ради них.

Возле коновязи их нетерпеливо поджидал генерал Мейфферт. Услышав приветственные крики, он рысцой побежал навстречу. У ворот временного загона солдат принял поводья, а Кэлен с Карой спрыгнули на землю. Кэлен поморщилась от боли. Мышцы стонали после многодневной непрерывной скачки и недавнего боя. Правое плечо разламывалось от долгой работы мечом. Она мысленно посмеялась, вспомнив, что после шутливых боев с Ричардом ее рука никогда так не болела. Ради присутствующих Кэлен заставила себя идти так, будто только что дня три отдыхала.

Генерал Мейфферт, выглядевший совсем неплохо после ночной битвы, прижал кулак к сердцу.

– Мать-Исповедница, даже передать не могу, как я рад вас видеть!

– А я вас, генерал! Он наклонился:

– Мать-Исповедница, вы ведь больше не повторите такое безрассудство?

– Это вовсе не безрассудство, генерал, – сказала Кара. – Я все время охраняла ее.

Мейфферт хмуро глянул на Кару, но спорить не стал. Кэлен недоумевала, как можно воевать, не совершая безрассудных поступков. Да война вообще – сплошное безрассудство.

– Каковы наши потери? – спросила она. Лицо генерала Мейфферта расплылось в широченной улыбке.

– Никого, Мать-Исповедница. Можете поверить? С помощью Создателя вернулись все.

– Что-то я не припоминаю, чтобы Создатель работал вместе с нами мечом, – заметила Кара. Кэлен была поражена.

– Это лучшая новость, которую я могла услышать, генерал.

– Мать-Исповедница, передать не могу, как это подстегнуло людей! Только, пожалуйста, не выкидывайте больше таких номеров, хорошо?

– Я здесь не для того, чтобы мило улыбаться, помахивая ручкой, и услаждать своей красотой мужские взоры, генерал. Я здесь для того, чтобы помочь вам отправить этих жестоких ублюдков в вечные объятия Владетеля. Он покорно вздохнул:

– Мы подготовили для вас палатку. Уверен, вы очень устали.

Кэлен кивнула и позволила генералу провести их с Карой по успокоившемуся лагерю. Те солдаты, что не спали, вставали и молча приветствовали их, прижав кулак к сердцу. Кэлен старалась им улыбаться. Она видела по их глазам, как они довольны. Наверное, они думают, что она это сделала ради них. Это так, конечно, но лишь отчасти.

Подойдя к хорошо охраняемой группе из полудюжины палаток, генерал Мейфферт указал на центральную.

– Это палатка генерала Райбиха, Мать-Исповедница. Я приказал сложить ваши вещи туда. Подумал, что у вас должна быть лучшая палатка. Однако, если вам неловко спать в его палатке, я прикажу перенести ваши вещи туда, куда вы пожелаете.

– Сойдет и эта, генерал. – Кэлен заметила промелькнувшую на лице молодого генерала горечь. – Нам всем его недостает.

Его лицо выдавало лишь малую толику той боли, что он наверняка испытывал.

– Я не могу заменить такого человека, как он, Мать-Исповедница. Он был не только великим полководцем, но и великим человеком. Он многому меня научил и оказал мне честь своим доверием. Он был лучшим командиром, с которым мне когда-либо доводилось и доведется служить. Я не хочу, чтобы вы питали иллюзии, будто я стану ему равноценной заменой. Я просто не могу.

– А этого никто от вас и не требует. Все, что от вас требуется, это проявить максимум ваших возможностей, и этого вполне хватит, я уверена.

Он улыбнулся.

– Это-то вы получите, Мать-Исповедница. Клянусь. – Повернувшись к Каре, Мейфферт сменил тему. – Ваши вещи я приказал положить вот в эту палатку, госпожа Кара, – он указал на ближайшую палатку.

Кара внимательно огляделась, отмечая патрули. Когда Кэлен сказала, что прямиком отправляется спать и что Каре тоже не мешало бы отдохнуть, Морд-Сит кивнула и, пожелав Кэлен и генералу спокойной ночи, исчезла в палатке.

115