Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Страница 86

Чуть дальше по дороге поджидал черный жеребец с белым пятном на морде. Огромный конь был привязан на заросшей травой полянке среди высоченных сосен.

– Твой конь, как я и обещала, – сказала Никки. – Надеюсь, он тебе понравится. Он показался мне достаточно большим и сильным, чтобы тебя везти.

Ричард проверил удила и счел их подходящими. Никаких мартингалов, которыми, он знал, пользовались сестры, чтобы управлять лошадьми. Остальная упряжь тоже в норме. Жеребец выглядел вполне здоровым.

Ричард дал жеребцу время познакомиться с ним. Он напомнил себе, что лошадь ни в чем не виновата, и его отношение к Никки не должно влиять на обращение с этим красивым животным. Ричард не поинтересовался, как зовут коня. Он дал ему обнюхать свою руку, ласково потрепал по шелковистой черной холке и погладил по боку. Могучий жеребец топнул передними копытами. Он явно был не рад знакомству.

Пока что выбирать дорогу не приходилось. Единственный путь уводил его прочь от домика, где осталась Кэлен. Ричард пошел впереди, чтобы не видеть Никки.

Он не хотел сразу же вскакивать на жеребца, не то потом будет куда больше хлопот. Пусть конь сначала к нему немного привыкнет. Решительно взяв коня под уздцы, Ричард зашагал вперед. Работа с лошадью отвлекала его от черных мыслей, грозивших увлечь в пучину отчаяния. Вскоре жеребец немного освоился с новым хозяином, и Ричард вскочил в седло.

Никки не пыталась затеять разговор – наверное, чувствовала его настроение. Он едет с ней, но у нее нет никаких шансов заставить его радоваться этому.

Когда начало темнеть, Ричард спешился возле небольшого ключа, где лошади могли попить, и бросил свои вещи на землю. Никки молча приняла его выбор и, соскочив с лошади, отвязала от седла спальный мешок. Усевшись на спальник с несколько удрученным видом, она принялась жевать колбасу и размоченный в воде сухой бисквит. Откусив кусочек, она протянула колбасу Ричарду и вопросительно посмотрела на него. Он не отреагировал. Никки решила, что он отказывается, и продолжила есть.

Закончив еду и сполоснувшись в ручье, она на некоторое время удалилась за густые кустики. А вернувшись, молча заползла в спальник, отвернулась и уснула.

Ричард сидел на мшистой земле, скрестив руки и опершись спиной о седло. Так он провел всю ночь – без сна. Он наблюдал за спящей Никки, освещенной неверным светом почти полной луны, следил за ее ровным дыханием, смотрел на слегка приоткрытые губы и непрерывно размышлял над тем, как преодолеть то, что она с ним сотворила. Он подумывал, не удавить ли ее, но это была не самая светлая мысль.

Ему и прежде доводилось пользоваться магией. Он не только чувствовал магию, но и с помощью своего дара высвобождал невероятную силу.

Его дар чаще всего просыпался от гнева. И еще – в случае острой необходимости. Сейчас у него в достатке имелось и то, и другое. Он только не знал, как это может помочь. Ричард недостаточно хорошо понимал, что сотворила Никки, а потому не мог придумать, как это нейтрализовать. Пока жизнь Кэлен висела на другом конце волшебной нити, он не решался ничего предпринимать наобум. Но он отыщет способ. Непременно отыщет! Опыт подсказывал, что выход всегда найдется, это лишь вопрос времени. Если он хочет сохранить рассудок, то должен в это верить.

Утром, не говоря Никки ни слова, он оседлал коней. Потягивая воду из бурдюка, она наблюдала, как он затягивает подпруги, проверяя, не перетянул ли. Потом извлекла из седельной сумки хлеб и она спросила Ричарда, не желает ли он кусочек. Ричард не обратил на нее внимания.

Он устал, проведя долгую холодную ночь без сна, но гнев поддерживал его силы. Весь день они ехали шагом по бесконечным лесам под свинцово-серым небом. В такую погоду приятно чувствовать теплые бока лошади. Постепенно они спускались с высокогорья в низины.

А к вечеру пошел снег.

Сначала в воздухе закружились редкие снежинки. Потом снегопад усилился, запорошил деревья и землю, а вскоре весь мир стал белым. Видимость существенно ухудшилась, снег повалил стеной. Ричарду приходилось постоянно смаргивать снежинки с ресниц.

И тут впервые за последнее время Ричард испытал облегчение.

Там, в высокогорье, Кара и Кэлен проснутся утром в окружении сугробов в несколько футов высотой. И решат, что глупо трогаться в путь, если снег наверняка через несколько дней растает. И крепко просчитаются. Там, высоко в горах, наступит зима. За этим снегом придут метели, скоро их засыплет по самые окна. Конечно, они станут беспокоиться, но скорее всего решат дождаться оттепели. В конце концов, срочности никакой нет.

И вероятнее всего в конце концов окажутся запертыми в домике на всю зиму. В безопасности. Когда он рано или поздно сбежит от Никки, он найдет Кэлен в их домике.

Ричард решил, что не стоит ночевать под открытым небом. Они могут замерзнуть насмерть, а он слишком хорошо помнил, что, если Никки умрет, Кэлен умрет тоже. Заметив большую приют-сосну, он съехал с дороги. С веток посыпался снег, Ричард стряхнул его с плеч и с волос.

Никки растерянно огляделась, но возражать не стала. Спешившись, она смотрела, что он делает. Когда он отвел в сторону большую ветку, освобождая ей проход, Никки хмуро посмотрела на него – и тут же выпрямилась. На ее лице отразилось детское удивление. Ричард не ответил на ее широкую улыбку.

Внутри, под густыми заснеженными лапами, было тихо, холодно и темно. В сумеречном освещении Ричард выкопал небольшую ямку под костер, и вскоре сухие ветки, которые он осторожно положил поверх стружек, разгорелись веселым Огоньком.

Теплый огонь осветил мягким светом их убежище. Никки изумленно огляделась. В свете костра ветви над головой отсвечивали Оранжевым.