Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Страница 206

206

– Никки. Меня зовут Никки.

– Я – господин Касселла, – рявкнул он, двинувшись прочь.

* * *

Господин Касселла выложил перед Народным Защитником Мускиным четыре золотые монеты. Он сказал Никки с Ицхаком, что хочет иметь кое-что про запас, на тот случай, чтобы они могли «подкачать меха», если понадобится «больше жара».

Кузнец горой возвышался над сидящим за столом человеком. Несколько чиновников уткнулись носом в работу. Все находившиеся в помещении гвардейцы наблюдали за происходящим.

– Ричард Сайфер. Он у вас. Мы пришли заплатит штраф. Защитник Мускин моргал, глядя на монеты, как жирный карп, слишком обожравшийся, чтобы проглотить червяка.

– Мы не принимаем штрафов до завтрашнего вечера. Возвращайтесь завтра, и если этот человек, Сайфер, не сознался в чем-то более серьезном, то сможете тогда заплатить.

– Я работаю на строительстве дворца, – проговорил господин Касселла. – Брат Нарев загружает меня работой. Я здесь сейчас, так почему бы нам не решить эту проблему, пока мы все тут? Брат Нарев будет рад, если его старшему кузнецу не придется тащиться сюда завтра, когда я здесь уже сегодня.

Темные глазки Защитника Мускина забегали по сторонам, скользя по плачущей толпе. Скрипнув стулом, он придвинулся ближе к столу и сложил толстые пальцы на кипе мятых бумажек.

– Мне бы не хотелось огорчать брата Нарева.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся кузнец.

– Однако брату Нареву не захотелось бы, чтобы я пренебрег своим долгом перед народом.

– Конечно, нет! – вступил в разговор Ицхак. Темные глаза обратились на него, и он тут же сдернул свою красную шляпу. – Об этом не может быть и речи! Мы нисколько не сомневаемся, что вы великолепно исполняете свой долг. – Ты кто? – спросил Защитник Никки.

– Я – жена Ричарда Сайфера, Защитник Мускин. Я уже была здесь. И заплатила сбор за свидание с ним. Вы мне объяснили насчет штрафа.

Чиновник кивнул.

– Тут проходит много народу.

– Послушайте, – заговорил господин Касселла, – у нас есть деньги на штраф. Если мы можем выплатить его сейчас и забрать Ричарда Сайфера сегодня, то это было бы хорошо. Завтра некоторые из тех, кто пожертвовал сегодня денег на штраф, могут не захотеть этого сделать.

Кузнец выложил на стол еще четыре золотых. Темные глаза Защитника Мускина оставались бесстрастными.

– Все деньги принадлежат народу. Нужда велика. Никки сильно подозревала, что нужда велика в его собственных карманах и что он попросту вытягивает еще. Словно в ответ на ее мысленное обвинение Защитник Мускин отодвинул от себя восемь золотых – целое состояние по любым оценкам.

– Деньги вносятся не здесь. Нам они ни к чему. Мы – покорные слуги Ордена. Сумма штрафа будет указана в квитанции, но вам придется передать деньги одному из городских комитетов для раздачи нуждающимся.

Никки удивилась, что ошиблась в оценке этого человека. Он действительно честный чиновник. Так это же все меняет! Надежда возросла. Может, в конце концов будет не так уж и трудно освободить Ричарда.

Позади нее, за низкой перегородкой, плакали женщины, вопили дети. Никки с. трудом могла дышать из-за вони. Она надеялась, что чиновник ускорит дело, чтобы заняться другими делами с группкой гвардейцев, поджидающих с кипами бумажек в руках, когда он освободится.

– Но вы совершаете ошибку, – добавил Защитник, – если полагаете, что деньгами можно добиться освобождения человека. Орден не заботит жизнь отдельного человека, поскольку ничья конкретная жизнь, в сущности, не важна. Я склонен сказать вам придержать эти деньги, пока мы не про верим, откуда у кого-то могла появиться такая большая сумма. Думаю, что это человек может представлять собой угрозу общественному порядку, раз ему оказывают такую мощную поддержку. Ни один человек не лучше любого другого. То, что он может отдать столько денег, чтобы избавить себя от справедливого наказания, лишь подтверждает мои подозрения, что ему есть в чем сознаваться.

Скрипнув стулом, он откинулся на спинку и уставился на них.

– Похоже, вы трое думаете иначе. Полагаете, что он лучше других.

– Нет, – небрежно бросил кузнец, – просто он наш друг.

– Орден – ваш друг. Нуждающиеся – предмет вашей заботы. Не ваше дело – заботиться о ком-то больше, чем о других. Такое неподобающее поведение – святотатство.

Вся стоящая перед столом троица молчала. Позади них плач, вопли, лихорадочные молитвы за тех, кто томился внизу, не смолкали ни на секунду. Похоже, что бы они ни говорили, лишь еще больше настраивало этого человека против них.

– Вот если бы у него была профессия, тогда другое дело. Орден очень нуждается во вкладах специалистов. Очень многие прячутся в тени, когда должны стараться внести как можно больший вклад. Долг тех, кто обладает возможностями...

И тут Никки осенило.

– Но у него есть профессия! – выпалила она.

– И какая же? – спросил Защитник, недовольный тем, что его перебили.

Никки шагнула вперед.

– Он – величайший...

– Величие – заблуждение грешников. Все люди одинаковы. Все люди скверны по натуре. Все люди должны преодолевать свою низменную сущность, бескорыстно посвящая свою жизнь помощи другим. Только бескорыстные деяния позволят человеку получить вознаграждение в мире ином.

Кулаки господина Касселлы сжались. Он подался вперед. Если он сейчас начнет спорить, то дело станет непоправимым. Никки довольно чувствительно пнула кузнеца ногой, надеясь таким образом заткнуть его и дать высказаться ей, пока не поздно. Сделав шаг назад, Никки склонила голову, вынуждая таким образом кузнеца отступить.

206