Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Страница 119

119

Кэлен тоже оглянулась на хребет.

– Ну, если я ошибаюсь, тогда... – Она нахмурилась, глядя на толстый старый клен футах в десяти от них. Ей показалось, что на дереве шевелится кора. Снег у корней посерел, кора начала исчезать, растворяясь большими кусками, шевелясь, как пена в кипящей воде.

Уоррен рванул Кэлен с Карой за воротники и резко опрокинул на спину. Кэлен ахнула. Она попыталась сесть, но Уоррен рыбкой нырнул между ними и прижал обеих к земле.

Не успела Кэлен понять, в чем, собственно, дело, как сверкнула ослепительная молния. Оглушительный грохот сотряс землю. Обломки дерева пролетели буквально в дюймах над ее лицом, застучали по камням. Сучья, палки, щепки вонзались в засыпанный грязью снег. В воздух взметнулись столбы снега.

Как только осел дым и упали последние обломки древесины, Уоррен прошептал:

– Волшебники.

– Что? – нахмурилась Кэлен.

– Волшебники, – шепотом повторил он. – Они с помощью своей силы доводят до кипения жидкость в промерзших деревьях, и те взрываются. Именно так мы потеряли очень много людей в первую битву, как раз перед вашим приездом. Они застали нас врасплох.

Кэлен кивнула. Она огляделась, но никого не увидела. Потом поискала взглядом Морд-Сит.

– Где Кара? – напряженным шепотом спросила она. Уоррен осторожно оглядел пустое пространство. Кэлен чуть приподнялась на локте, но увидела лишь примятый снег там, где лежала Кара.

– Благой Создатель! – прошептал Уоррен. – Ты ведь не думаешь что они ее захватили, а?

Над деревьями понесся душераздирающий вопль.

– Кара? – спросил Уоррен.

– Не думаю.

Кэлен осторожно села, глядя на здоровенную брешь в кронах деревьев. Проникающий сквозь нее тусклый свет впервые за долгие годы упал на затененную почву. Все вокруг было усыпано расщепленными деревяшками, сломанными ветвями, большими кусками ствола и сорванными с других деревьев сучьями. Черные глубокие борозды лучами расходились от провала, где росло взорвавшееся дерево.

Уоррен придержал Кэлен за плечо, не давая встать, а сам перекатился и сел на корточки. Кэлен перевернулась на живот и медленно встала на четвереньки.

И тут же вскочила, указывая пальцем:

– Вон!

Кара возвращалась, ведя перед собой маленького человека, корчившегося от боли. Всякий раз, как он спотыкался и падал, Морд-Сит пинала его в ребра и ногами катила перед собой. Человечек истошно верещал, но Кэлен с такого расстояния не могла разобрать слов. Впрочем, догадаться было нетрудно.

Кара захватила волшебника. Именно для этих целей маги и создали Морд-Сит. Для человека, наделенного даром, применение магии против Морд-Сит – грубейшая ошибка.

Кэлен стряхнула с себя снег. Уоррен поднялся на ноги и встал с ней рядом. Кара волокла одного из волшебников, на чьей совести лежала смерть многих д'харианцев, злобную тварь, исполняющую волю Джеганя. Теперь-то он не выглядел злобной тварью, хныча и умоляя свою безжалостную хозяйку, пинками подгонявшую его перед собой.

Получив могучий пинок, волшебник грудой тряпья покатился к ногам Кэлен с Уорреном и остался лежать лицом вниз, рыдая, как ребенок.

Кара наклонилась, схватила его за волосы и рывком поставила на ноги.

Это и был ребенок.

– Лайл? – недоверчиво сказал Уоррен. – Это был ты?

Из глаз градом лились слезы. Утирая нос драным рукавом, мальчишка затравленно посмотрел на Уоррена. С виду Лайлу было лет десять – двенадцать, но Кэлен сообразила, что этот паренек, как и Уоррен, из Дворца Пророков. Лайл – молодой волшебник.

Уоррен потянулся, чтобы взять паренька за окровавленный подбородок. Кэлен быстро перехватила его за запястье. Мальчишка рванулся, норовя укусить Уоррена за руку, но Кара оказалась быстрее – схватив Лайла сзади за волосы, она ткнула его эйджилом в спину.

Мальчишка истошно завопил и рухнул на землю.

– Кара, не надо... – умоляюще протянул руки Уоррен. Ледяные глаза Морд-Сит вызывающе уставились на него.

– Он пытался убить нас. Он пытался убить Мать-Исповедницу. – Скрипнув зубами, она, не сводя глаз с Уоррена, снова пнула хнычущего паренька.

Уоррен облизнул губы.

– Я знаю... Но...

– Но что?

– Он так молод. Это не правильно.

– Значит, надо было ему позволить убить нас? Так было бы, по-твоему, правильно?

Кэлен знала, что Кара права. Как это ни ужасно, но Кара права. Если бы они погибли, сколько бы детей, женщин и мужчин вырезал Имперский Орден? Ребенок-то он ребенок, но – орудие Джеганя.

Тем не менее Кэлен жестом показала Каре – достаточно. Подчиняясь ее знаку, Кара снова схватила мальчишку за волосы и вздернула на ноги. Прижатый к бедрам Кары, он стоял, пошатываясь, хрипло и коротко дыша. По лицу текла кровь.

Кэлен смотрела в наполненные ужасом, мокрые от слез карие глаза. Лицо ее превратилось в бесстрастную маску. Маску, за которой скрывалось смятение.

– Я знаю, что ты здесь, Джегань, – произнесла она ровным бесстрастным тоном.

Окровавленные губы паренька скривились в чужой улыбке.

– Ты допустил ошибку, Джегань. Скоро мы пошлем армию, которая вас остановит.

Паренек бессмысленно улыбался, но молчал.

– Лайл, – заговорил чуть дрожащим от волнения голосом Уоррен, – ты можешь освободиться от сноходца. Только присягни Ричарду – и ты освободишься. Поверь мне, Лайл. Попробуй. Я знаю, что это такое. Попробуй, Лайл, и я тебе помогу, клянусь.

Кэлен понадеялась, что мальчик рванется к свету, льющемуся из раскрывшейся двери темницы. Но нет, он смотрел на Уоррена с тоской, постепенно превращавшейся в жгучую ненависть. Этот ребенок видел, что борьба за свободу влечет за собой ужас и смерть, а рабское послушание приносит награды и жизнь. Он был еще слишком мал, чтобы понимать: возможны и другие варианты.

119